Знаете, как бывает, когда подъезжаешь по асфальтированной дороге благополучной страны (города, района - неважно), ровной и ухоженной, с хорошей разметкой и окрашенными бордюрами и вдруг - бац! - и сразу словно попадаешь в другое измерение: граница благополучного участка переходит в сомнительное покрытие с рытвинами, колдобинами, провалившимися кусками асфальта... Кто путешествовал на авто, для тех это очень хорошо знакомая ситуация. И сразу возникает поток чувств и главное вопросов - ну почему одни могут, а через 10 метров другие - уже нет?
Что-то подобное ожидало нас на выходе из портала в славном китайском городе Шеньчжэне, куда, собственно, мы и попали непосредственно из Гонконга. Перейдя ту самую границу в метро.
Если посмотреть глазами путешественника, то Шеньчжэнь (в переводе - “глубокий ров”, “глубокий дренаж”), это более чем десятитимиллионный город субтропической зоны юга Китая, граничащий с Гонконгом и расположенный в провинции Гуандун в дельте реки Жемчужной (Чжуцзян), впадающей в Южно-китайское море. Город, входящий в первую мировую пятерку по приросту населения и четвертый город из числа наиболее конкурентоспособных городов Китая. Город парков и небоскребов, столица мировых подделок, ну и бла-бла-бла...
А если посмотреть двадцатью глазами измученных пешим мега-марш-броском из Гонконга артистов - это застывшее в 80-х годах глубочайшего совковья фундаментальное совокупление несовокупляемых пережитков архитектуры и ментальности. Ночной портал раскрыл нам выход в этот мир. И заодно все двадцать глаз.
...Первое что бросается в них, когда попадаешь сюда - гигантская пагода, а по сути - настоящий пространственный портал из Гонконга, от которого во всю ширь и даль кругозора раскрывается площадь, выполненная в граните и мраморе.
После тесных улочек Гонконга и чудовищно дорогих его квадратных метров такое несоизмеримое расточительство свободного пространства пугает.
Но отнюдь не бомжей, двумя десятками восседающих прямо посреди небольшого парапета в центре площади, облаченных в свое нехитро-грязное одеяние и вовсю уплетающих местный доширак.
Их вообще не смутили ни наше появление вночи из ниоткуда, ни поздний час.
Они чавкали лапшой рядом с нами, отправляя ее в рот палочками завораживающе-уверенно.
Однако, мы были еще настолько под анестезией стресса, что не обращали на них никакого внимания. Сгрудившись на углу парапета под жаркой китайской луной, наш творческий коллектив начал разрабатывать дальнейшую стратегию. Трое бывалых были делегированы на поиски телефонной карточки - ночью, при закрытых лавках, это чрезвычайно увлекательный квест, доложу я вам! Остальные, сторожа вещи, нервно курили, зевали и не менее нервно и язвительно шутили на предмет нашей дальнейшей судьбы.
Снимать ночью на китайский старый Lenovo не рекомендую...
Бомжи мерно чавкали, перекликиваясь на птичьем диалекте, в кустах были замечены пару кошек - после Гонконга ЖИВЫЕ четвероногие были в диковинку. Там мы их попросту не встречали ВООБЩЕ.
Я отыскал в рюкзаке сникерс, еще из Киева предусмотрительно занычкованый в кармашке и угостил уставших девчат. Спустя несколько минут появились гонцы с телефонной карточкой и с кофе в стаканчиках, правда, не на всех, но сколько смогли донести. Но это было не главное. Главное - у нас теперь была связь! А с ней появилась надежда. После надежды, спустя минут двадцать переговоров, на площади появился представитель китайского народа, пригласивший нас всех следовать за ним.
Ноги страшно гудели, руки отрывались после неподъемного багажа, и вставать с теплого парапета не было ни сил, ни желания. Но обещанная близость отеля включила второе дыхание и, короткими перебежками, меняя руки и отчаянно ругая подпрыгивающие на стыках гранитных плит чемоданы, мы последовали за нашим спасителем.
Отель оказался действительно недалеко, правда, чтобы перейти китайскую дорогу, даже по переходу, требуется немало ловкости и отваги, даже в ночное время. К этому нам еще предстояло привыкнуть. Но в тот момент вожделенный вестибюль светился, как бальный зал в глазах Золушки, и манил ночлегом и душем с невероятной силой. Любые преграды были преодолены с нечеловеческой легкостью, чемоданы буквально взлетели по ступеням.
Ночью было не до съемок, но таким наш отель предстал перед нами утром.
Нашему взору открылось творение рук человеческих самого крутого образца 70-х годов двадцатого века. Помпезность, добротность, фундаментализм был во всем - в мраморе фонтанов и стоек портье, в ажурной лепнине и мощных деревянных панелях, мраморных лестницах и могучих лифтах, правда, оснащенных современными электронными девайсами, но не утративших свое коммунистическое величие. Казалось, что двери вот-вот откроются и в лифт войдет если не сам Мао, то, по меньшей мере, дорогой Леонид Ильич. Огромные пространства мраморных холлов, бесконечные ковровые дорожки коридоров привели нас к добротным старым дверям номеров, правда, изрядно раскидав нас по этажам - от 10го до 21го.
Номера - это отдельный разговор. Каждый из них - размером с двух-трехкомнатную хрущевку с окнами во всю стену, за которыми плещется ночная жизнь миллионника. Ванные комнаты в граните, мебель уставшая, но сохранившая достоинство за 50 лет своего существования, никаких псевдо-материалов и эрзацев - все деревянное, каменное и пуленепробиваемое. Даже гипермодный LCD-телевизор смотрелся как-то ущербно в этом могучем гротеске советского фундаментализма.
Да и кровати в нашем со звукорежем номере оказались более суровыми, нежели у других - они были жесткими, словно тонкий матрац возлежал на досках (впрочем, наверняка, так оно и было). Высоченные потолки, мощь и непокеолебимость строения наводила на мысль о ночлеге в мавзолее. Незабываемое, давно забытое чувство, опьяняющее ностальгическими нотками частички утраченного навсегда прошлого. Так бывает, когда разбирая какой-нибудь старый шкаф, наталкиваешься на шкатулку с бабушкиными безделушками или вдруг, найдя среди вороха нафталиновых шмоток, открываешь газету с программкой тридцатилетней давности и читая ее, узнаешь и вспоминаешь вдруг давно забытые телепередачи или события из твоего далекого, беззаботного совкового детства, лишенного примесей современных псевдо-благ.
Номер девчонок. Им повезло больше
Здесь в воздухе остановилось время, оно практически осязаемо, и ты понимаешь, что там, за окнами, уже давно кипит совершенно другая современная жизнь, а здесь, словно в витрине исторического музея, ты, застыв, сидишь на краешке кровати с открытым ртом, словно изъеденный молью экспонат гигансткой экспозиции.Ощущение муравья, заблудившегося в чреве египетской пирамиды.
Фундаментализм мраморно-гранитных санузлов с сантехникой прошлого века
Встряхнувшись, выскакиваем в ближайший открытый ночник “сэвэн-элевэн”. Наблюдаем, как рядом в частной забегаловке двое китайцев лихо крутят на руках-локтях огромную охапку лапши хэнд-мэйд. Мусор на тротуаре... Жара. Ночь. Тихо.
В магазине ошеломляют цены. Всё раза в три-четыре дешевле, чем в Гонконге, а в соотношении с планируемыми расходами, начинаем чувствовать себя миллионерами.
Все реально стоит копейки. Даже в сравнении с Киевом.
Накупаем еды на ужин, разогреваем в магазинной печке и бежим “в номера”. Наконец-то можно перекусить, выпить пива и выдохнуть безумие прошлого дня. Сколько уже? Два, три ночи? Пофиг!
Набив желудки начинаем медленно расползаться по норам и этажам.... Душ, твердая кровать... Какая уже к черту разница
У нас со звкукорежем номер на двоих.
- Жека, спишь? -Хррррррр.... -А, ну и славно. И я буду...
Перед глазами поплыли амёбы. В коридорах гробовая тишина. В окно равнодушно смотрит потная шеньжэньская луна.
Comments